Я тут обнаружила, что так и не выложила сюда своё последнее творение. Правда, все его и так уже прочитали, но всё же)
Потерялась она
Кстати оставайся...*
Внезапно раздался звонок в дверь. Но я словно знал, что он прозвенит, поэтому даже не вздрогнул. Взглянул на часы, стоявшие на подоконнике, - два часа ночи. Ко мне никто и никогда не приходил в гости в такое время. Может быть, у соседей что-то случилось? Да вряд ли, наверняка был бы какой-нибудь шум на лестничной площадке, а там было тихо.
Я уже передумал вставать из-за стола, чтобы открыть дверь, когда звонок прозвучал вновь. Только на этот раз он был визгливей, противней и, как будто, требовательней. Я устало зажал уши руками, - придется всё-таки открывать дверь неизвестному гостю.
Повернул два раза ключ в замке и потянул дверь, впустив свет с лестничной клетки в тёмный и сонный коридор.
- Приветик, - раздался в полной тишине знакомый голос, и я замер от удивления.
На пороге стояла Лина, такая родная Лина. Я осмотрел её с головы до ног, она почти не изменилась: всё те же клешеные джинсы, всё те же две косички и такая же куча плетеных фенечек на руке. Но все равно она выглядела немного по-другому, и я не мог понять, что именно мне кажется необычным в её облике. Наверное, она просто чуточку повзрослела. И я стоял, облокотившись плечом на косяк, не в состоянии оторвать от неё глаз. Просто стоял и смотрел.
- Эй, - Лина помахала рукой перед моими глазами, - ты в порядке?
- Здравствуй, - наконец я смог сбросить с себя оцепенение, - проходи.
Она скользнула мимо меня в квартиру. Я улыбнулся, уловив её запах – апельсины и какие-то леденцы, - ничего не изменилось. А ведь прошло четыре года с нашей последней встречи.
Лина привычным движением включила свет в коридоре, тем самым убедив меня в своем реальном существовании. Сколько же раз я мечтал, что она вернется вот так, ничего не объясняя, будто ничего не случилось. И она вернулась.
- Пойдем в комнату, вещи можешь бросить здесь, - мой голос прозвучал очень тихо и хрипло. – Ах да, тапочки. Можешь взять вот эти.
Я кинул ей свои желтые пляжные вьетнамки, которые всегда достаются моим гостям.
- Нет, спасибо. Я уж лучше босиком, у тебя ведь всегда чисто, правда?
Правда.
- Как хочешь.
Я включил свет в большой комнате. Вдруг задрожали стекла в окнах, зазвенела посуда на кухне.
- Ой, - сдавлено пискнула Лина. – Да-да, самолёты, я помню.
Помнит она, но это никогда не мешало ей вот так, как сейчас, ойкать каждый раз.
В нескольких километрах от моего дома находится небольшой аэродром. Все вокруг удивляются, как я могу спать и нормально работать в таких условиях. А я люблю наблюдать, как взлетают эти бело-стальные птицы. И улетают куда-то вдаль.
- Что-то мы с тобой как неродные. Можно я закурю? – и, не дождавшись ответа, Лина схватила у меня со стола зажигалку, щелкнула ею и плюхнулась в кресло.
- Мне кажется, что мы не виделись сотню лет. Или даже больше, - я решил первым начать разговор.
Она долго молчала и вдыхала сигаретный дым, прежде, чем ответила мне:
- Всё может быть, - она потушила сигарету и кинула её в пепельницу. – Почему бы и нет? Всё может быть.
- Куда ты исчезла? Ну, тогда, - я, наконец, решился задать этот вопрос, крутившийся я меня в голове последние минуты. - Почему ты никому ничего не сказала? Я везде тебя искал! Я спросил у всех твоих знакомых, где ты, но никто не знал, - я потихоньку приближался к креслу, пока не уперся в её колени. – А твои родители вообще не стали со мной говорить про тебя.
Лина обняла меня руками за талию и уткнулась лбом в живот:
- Ты просто плохо искал.
Я провел рукой по её волосам. Как там говорят поэты? Локоны цвета гречишного мёда.
Такие моменты я всегда любил больше всего. Она редко показывала, что ей тоже кто-то нужен в этой жизни. Обычно Лина всегда улыбалась, на зависть всем, и радовалась каждому дню, при этом, не позволяя никому приближаться к себе. Идёт по жизни смеясь, – совсем как в старой и всем известной песне у Макаревича.
- Ох, я совсем забыла! – Лина вдруг резко вскочила с кресла, чуть не сбив меня с ног. – Я же принесла тебе подарок, - и убежала в коридор.
- Закрой глаза, - раздался её голос.
Я повиновался, хотя и чувствовал себя в тот момент полным дураком. Сначала я услышал странные шорохи в коридоре, потом - тихие шаги Лины.
- Открывай.
У меня перед носом, закрывая мне весь обзор, находился огромный букет, собранный из красных, желтых, рыжих, зеленых клёновых листьев. И этот букет отчетливо пах новой осенью.
- Красиво. Спасибо.
- Я сама его собирала, - похвалилась Лина. – Тебе нравится? Кстати, где у тебя вазы стоят? На кухне ведь, да?
- Зачем тебе?
- Как зачем? Поставить мой букет. Он обязательно должен стоять в самой красивой вазе.
- Да, на кухне, на шкафу. Только, пожалуйста, встань на табуретку. А то знаю я тебя – будешь до них допрыгивать ещё, - почему-то я уверен, что она всё равно сделает по-своему.
- Угу, я быстро, - и она умчалась на кухню.
Когда-то давно, когда я только с ней познакомился, я пообещал себе, что я никогда больше не буду ничему удивляться.
С кухни послышался звон разбитого стекла. Всё, как я и предполагал.
Из окна задувал отчетливо осенний воздух, а ведь пока ещё август. Под порывами ветра легкие занавески вздувались, как паруса, а потом резко безжизненно обвисали.
На столе, где стояла лампа, появилась огромная прозрачная ваза, в которой стоял кленовый букет. И лампочные зайчики бегали по стенам.
Лина болтала ногами под столом и звонко мешала ложечкой сахар в чашке. Всё такая же маленькая девочка. Вдруг она внимательно, может быть, даже подозрительно посмотрела на меня:
- Слухай, а чем ты сейчас на жизнь зарабатываешь?
- Да так, по мелочи: старушек обманываю, у детей карманные деньги отнимаю.
- А, ну тогда все нормально, - она вздохнула с облегчением. - Я просто подумала, что вдруг у тебя с финансами плохо. Могла бы тебе одолжить – я тут недавно вышла замуж за богатого старикашку, и вчера задушила его подушкой, так что теперь я обеспеченная дама.
Старая наша игра. Кто дольше сможет сохранять серьезную мину, при этом неся полную ахинею.
Но на этот раз никто не хотел проигрывать. Поняв, что это может продолжаться ещё очень долго я улыбнулся, тем самым признав себя проигравшим.
- Переводы, - я махнул рукой на ноут, который одиноко лежал на другом конце стола. – А ты?
- Оформляю временные выставки в музее, ну и кружок в школе веду. Хватает.
Внезапно Лина встряхнулась, как кошка после воды и хлопнула ладонью по столу так, что чайная ложечка подпрыгнула на блюдце:
- Я знаю, чего хочу, - потом вроде как призадумалась. – Нет, точно, хочу вина. Красного.
Я аж поперхнулся чаем. Никогда не успевал за такой быстрой сменой тем.
- Ты же не пьёшь спиртное, - я удивился.
- Не пью, но сейчас вот хочу. Сходи, а? Ну, позязечка, - она молитвенно сложила руки у груди и посмотрела на меня умоляющим взглядом.
Похоже, выбора она мне не оставила.
- Ладно-ладно, сейчас схожу, - тут как раз недавно рядом с домом открыли круглосуточный магазинчик.
Лина радостно пискнула и попыталась повиснуть у меня на шее. Но она слегка забыла, что между нами имеется такая полезная вещь, как стол. Вследствие чего я опять услышал звон стекла. Но нет, на этот раз всё обошлось: чашка осталась цела. Правда, по скатерти расползлось пятно чая, что не так уж страшно.
- Я всё мигом уберу, скажи только, где ты прячешь тряпки и чистящие средства, - Лина загорелась идеей исправить свою оплошность.
- Не надо, пожалуйста. Я сам всё сделаю. Как только вернусь, ладно?
Лина полуобиженно, но согласно кивнула. Сама понимает, что так будет безопасней для меня и моей квартиры.
- На нижней полке шкафа стоит коробка с фотографиями. Это старые, институтские. Можешь покопаться в них, вдруг найдешь что-нибудь интересное, - я уже вышел в коридор и переобувался, так что приходилось повышать голос, чтобы она услышала меня в комнате. – Если хочешь, можешь включить телевизор.
Лина вышла в коридор, вся закутанная в мой любимый клетчатый плед. Она выглядела очень хрупкой и грустной:
- Не хочу. Дома взрывают часто. Знаешь, - на это страшно смотреть.
Я кивнул:
- Ладно, я быстро, не скучай тут.
Уже повернув дверную ручку, я понял, что я должен сказать то, что тогда не успел. А потом жалел об это всё это время. Нужно решаться. Сейчас или никогда.
- Лина, слушай, я давно тебе хотел сказать. Всё боялся, а потом ты исчезла. В общем, я…
- Тс-с-с, - она подошла ближе и прижала палец к моим губам. Её глаза так были так близко, они мягко сверкали в полутьме коридора. - Всё потом, когда вернешься: и уберешься, и скажешь, что хотел.
И Лина открыла передо мной дверь и вытолкала на лестничную площадку. Перед тем как захлопнулась дверь, я услышал:
- Я тебя жду.
Мне оставалось только резко выдохнуть, собраться с силами и быстрым шагом выйти в прохладную ночь.
Открывать дверь одной рукой не так уж легко. Но я справился с этой трудной задачей.
- Лина, я понял, наконец, что меня так смутило сегодня в твоем облике, - я вошел в коридор и бросил ключи на столик под зеркалом. – У тебя же глаза поменяли цвет! Они у тебя всегда были голубые, а сейчас они зеленые. Я помню, как ты мечтала об изумрудных глазах. Ты цветные линзы начала носить? Лина, ты меня слышишь?
Ответа я так и не дождался. Поставил пакет на пол в коридоре и прошел в кухню. Лины там не было, в комнате – тоже.
- Лина, хватит шутить. Ты где?
Я проверил туалет, ванную и даже кладовку. Лина исчезла. Самообладание меня покинуло, и я без сил рухнул на диванчик в комнате. Только теперь я заметил записку на столе: небольшой кусочек рыжей сложенной бумаги.
Дрожащими руками я развернул его:
«Я знаю, что ты мне хотел сейчас сказать. Я знала ещё тогда, а уж теперь тем более.
Кстати, мечты иногда исполняются. И ты это знаешь.
Будь счастлив.
Лина.»
Окно было всё также распахнуто настежь.
Скатерть, вот что привлекло моё внимание, - она была абсолютно чистой и сухой. Как будто, на неё никто и никогда не проливал чай.
Июнь – июль
2010
Текст песни:
*Торба-на-круче - "Здравствуй-Проходи"
Здравствуй, проходи.
Вечер впереди,
Листья на столе,
Детство в сентябре.
Как так было -
Тебя не видел сотни лет.
Пахнешь дивно,
Глаза, по-моему, изменили цвет.
За вином
Схожу я очень быстро - не скучай.
За окном аэродром,
Там самолёты улетают вдаль.
Улетают вдаль...
Шмотки свои брось в прихожей,
Бери эти тапки, если куришь - то кури.
Фотки различные в этой коробке
Из-под пластинок, хочешь - посмотри.
Есть телевизор,
Но - дома взрывают,
Знаешь - это страшно.
Кстати оставайся...